Не стоит бояться того, что не узнано нами, не стоит жалеть о том, что нам никогда не светит (с.)
Есть на земле кое-что живое. Совсем живое. Оно остро и ярко чувствует, бурно переживает, слишком чутко слышит, слишком сильно увлекается. Оно живет. Оно не существует, а живет. Со всеми красками, звуками, чувствами, событиями. Каждый миг для живого - вечность. Вечность проходит быстро, но остается с живым навсегда. Пока оно действительно живое, конечно. Это - огонь.
Но остаются живыми не все. Некоторые превращаются в отживших. Может быть, они тоже когда-то были живыми, но забыли об этом. (Хотя вряд ли, настоящие, те, кто действительно жили, не забудут). Отжившие не всегда мертвы. Иногда они просто в оцепенении. Они не знают, что такое счастье, они не понимают, зачем оно надо, или не уверены, что надо вообще. Они трезвы и расчетливы, знают, как надо существовать. Но не знают, как надо жить, не умеют летать. Ведь жить несчастным невозможно, несчастные сразу умирают. А отжившие - не живут, но и не мертвы. Им тоже доступны чувства, но точно выверенные и сухие. Отживших раздражают живые, они слишком громки и прекрасны. Отжившие им завидуют и стараются убить, или, что хуже, превратить в отживших, потому что живой, даже умерев, остается живым. Отжившие - это лед.
Огонь и лед не могут сосуществовать. Но сталкиваться им приходится. Лед приносит страдания. Он не терпит огня, и делает все, чтобы его заморозить. Сначала это удается. Огонь цепенеет и замирает, останавливая все, что делает его огнем. Еще немного - и он умрет, побежденный и отживший. Но этого не случится. Огонь пробуждается и закипает. Словно лава в вулкане, жизнь бурлит в нем, и он ее не сдержит. И тогда на белых, предназначенных льду, полях вспыхивают полоски красных огненных маков. Они жгут, прожигают живого насквозь, но он все сеет и сеет их ради того, чтобы он не умер, чтобы жизнь продолжалась. Не успеют одни маки завянуть, как расцветают другие. Они по-своему ужасны, впиваясь миллионами пламенных язычков в живого. Но это лучше, чем безжалостные ледяные иглы, и живой терпит и сеет маки, с радостью и гордостью за свою жизнь.
В этой борьбе проигрывают оба. Лед знает, что смог заморозить огонь, и дерзкий больше не посмеет нарушить жизнью размеренный уклад существования. Огонь знает, что никогда не подчинится льду. Даже если маками зарастет все поле.
*многа букаф, мысли кривые. Я постараюсь научиться выражать их более точно*
Но остаются живыми не все. Некоторые превращаются в отживших. Может быть, они тоже когда-то были живыми, но забыли об этом. (Хотя вряд ли, настоящие, те, кто действительно жили, не забудут). Отжившие не всегда мертвы. Иногда они просто в оцепенении. Они не знают, что такое счастье, они не понимают, зачем оно надо, или не уверены, что надо вообще. Они трезвы и расчетливы, знают, как надо существовать. Но не знают, как надо жить, не умеют летать. Ведь жить несчастным невозможно, несчастные сразу умирают. А отжившие - не живут, но и не мертвы. Им тоже доступны чувства, но точно выверенные и сухие. Отживших раздражают живые, они слишком громки и прекрасны. Отжившие им завидуют и стараются убить, или, что хуже, превратить в отживших, потому что живой, даже умерев, остается живым. Отжившие - это лед.
Огонь и лед не могут сосуществовать. Но сталкиваться им приходится. Лед приносит страдания. Он не терпит огня, и делает все, чтобы его заморозить. Сначала это удается. Огонь цепенеет и замирает, останавливая все, что делает его огнем. Еще немного - и он умрет, побежденный и отживший. Но этого не случится. Огонь пробуждается и закипает. Словно лава в вулкане, жизнь бурлит в нем, и он ее не сдержит. И тогда на белых, предназначенных льду, полях вспыхивают полоски красных огненных маков. Они жгут, прожигают живого насквозь, но он все сеет и сеет их ради того, чтобы он не умер, чтобы жизнь продолжалась. Не успеют одни маки завянуть, как расцветают другие. Они по-своему ужасны, впиваясь миллионами пламенных язычков в живого. Но это лучше, чем безжалостные ледяные иглы, и живой терпит и сеет маки, с радостью и гордостью за свою жизнь.
В этой борьбе проигрывают оба. Лед знает, что смог заморозить огонь, и дерзкий больше не посмеет нарушить жизнью размеренный уклад существования. Огонь знает, что никогда не подчинится льду. Даже если маками зарастет все поле.
*многа букаф, мысли кривые. Я постараюсь научиться выражать их более точно*